Цымбал Светлана Владимировна
Российский государственный гуманитарный университет, Россия
Изображение архитектурного ландшафта как символа ойкумены играло важную роль еще в эллинистическом искусстве. Как и многие элементы античности, архитектурные пейзажи, обогащенные новыми смыслами, нашли продолжение в христианском искусстве. С. Чурчич и Е. Саради обращают внимание на особое значение архитектурных композиций в византийской живописи для выражения определенных богословских смыслов. В этом контексте образ храма — «вместилище невместимого» (С. Чурчич), образы городов — символы процветания империи, а изображение зданий и колоннад — отсылка к былому величию Рима (Е. Саради). Тем самым изображение архитектурного пространства становится своеобразным языком, который живет и меняется вместе со стилем эпохи.
Архитектурный ландшафт приобретает развернутые, причудливые формы и способствует артикуляции основных смысловых узлов композиции в поздневизантийский период. В церкви Богоматери Пантанассы в Мистре (1428 г.) пространственные построения особенно живописны. Мы попытались выявить роль, отведенную архитектурным пейзажам в росписях этого храма, проанализировать смысловые оттенки и стилистические решения в контексте палеологовского искусства.
Наряду с общим для эпохи интересом к античности и устоявшимися византийскими традициями, в церкви Богоматери Пантанассы прослеживаются следы соприкосновения с культурой западного средневековья. Это проявляется в некоторых особенностях построения пространства и стилистических решениях, вызывая ассоциации с итальянской живописью раннего Возрождения. После латинского завоевания западные мотивы встречаются и в других византийских памятниках, в особенности в тех областях, где связи с западным миром были более тесными.