Сложение иллюстративных циклов «хождения» Троицы принято связывать с серединой XVI в., когда после пожара Московского Кремля (1547) для царского Благовещенского соборапсковичам и новгородцам были заказаны новые иконы. Содержание клейм нового образа Ветхозаветной Троицы стало одной из центральных тем «дела дьяка Висковатого» и последовавшего за нимсоборного разбирательства (1553–1554). «Сомнение и возмущение» Ивана Висковатого вызвало изображение Христа в ангельском образе, с восьмиугольным «софийным» нимбом Премудрости, Второго Лица Троицы до воплощения. Висковатый увидел в этом соблазн полагать, что Господь воспринял ангельскую природу, как и человеческую. Икона Благовещенского собора не сохранилась, но, как считается, её повторяли все известные «Троицы в деяниях» середины — второй половины XVI в. Традиционно в их числе рассматривают и икону из Тихвина в собрании ГТГ, окружённую 24 клеймами, иллюстрирующими, однако, не только Книгу Бытия и «хождение» трёх ангелов, но и житие Богородицы, евангельские сцены и Акафист.

Между тем уникальное иконографическое решение и яркие особенности стиля позволяют нетолько связывать произведение с деятельностью псковских мастеров, но и считать его древнейшим среди подобных изображений. Сохранение объёмной пластики фигур, мягкое личное письмо, пропорции персонажей, колорит и обильное использование ассиста заставляют рассматривать икону в контексте искусства начала — первой четверти XVI столетия. Образ следует направлению в живописи Пскова, представленному такими памятниками, как «Огненное восхождение пророка Илии» (ГИМ) или «Троица Ветхозаветная» (ГТГ), но отличается сдержанной палитрой и почти полным отсутствием орнаментальности.

Как средник иконы, так и «деяния» на полях представляют собой уникальные изводы, известные только в Пскове. Оригинальная интерпретация темы вполне объяснима, учитывая посвящение псковского Троицкого собора, подразумевающее длительную историю становления и развития храмовой иконографии. Сцены на полях тематически разделяются на две части. Большая из них (1–14-е клейма) посвящена рассказу Книги Бытия, а меньшая — евангельским событиям и песнопениям Акафиста. Надо думать, что столь необычное объединение сюжетов, окружающих изображение Святой Троицы, с конца XV в. сложилось именно во Пскове. Крайние боковые клейма нижнего ряда с изображением Софии Премудрости Божией и Успения соответствуют посвящению входившего в Новгородскую епархию Успенского собора Тихвинского монастыря, откуда происходит икона. Это даёт повод думать о её исполнении ко дню освящения нового храма в 1515 г.