Развитие пластики в средневековом и ренессансном Неаполе с момента приезда сиенского скульптора и архитектора Тино ди Камаино к анжуйскому королевскому двору было неизменно отмечено сильным тосканским присутствием. В 1320–1330-е гг. узнаваемая манера Тино стала стилеобразующей для готической неаполитанской скульптуры, прежде всего мемориальной, но была не единственной стилевой линией, существовавшей в скульптуре Неаполя в середине Треченто. Пример совмещения отдельных черт стиля сиенского мастера с классицизирующими устремлениями римской проторенессансной пластики (Арнольфо ди Камбио) и флорентийской скульптуры 1330-х гг. (Андреа Пизано) даёт творчество Пачо и Джованни Бертини. Выходцы из мастерской Андреа Пизано, упомянутые в неаполитанских документах как «братья-мраморщики», но не оставившие документально подтверждённых работ в самой Флоренции, они создали ключевой для Неаполя как в программном, так и в художественном отношении скульптурный ансамбль XIV в. — грандиозную гробницу короля Роберта Анжуйского во францисканском монастыре Санта Кьяра (начат в 1343 г.). Наиболее интересным примером самостоятельного стиля двух братьев, в котором отчетливее проявилось значение флорентийского художественного языка, являются рельефы со сценами из жития св. Екатерины Александрийской, возможно, украшавшие алтарную преграду церкви Санта Кьяра и дошедшие до наших дней в виде разрозненных фрагментов (Неаполь, Музей монастыря Санта Кьяра). С декором первого яруса кампанилы Флорентийского собора их роднит компактность композиции, специфическая пластика и физиогномическая характеристика персонажей, внимание к пейзажным, архитектурным и интерьерным деталям, охотное использование цитат из античной пластики. Обилие сходных черт позволяет поставить вопрос не только о знакомстве, но и об участии братьев Бертини или по меньшей мере младшего из них, Джованни, в работе над обширным ансамблем, созданным мастерской Пизано в 1330–1340-е гг.