Вальтер Беньямин жил в Москве осенью и зимой 1926-1927 гг. Свои впечатления он описал в «Московском дневнике» и эссе «Москва» (1927). Последний текст посвящен столице как исключительно жилому и пространственному феномену. В настоящей работе я обращаюсь к детальному прочтению этого текста с целью анализа Москвы как среды, где создавалась новая советская реальность, и где Беньямин надеялся увидеть Революцию в действии.

Именно в то время в Москве эстетика конструктивизма воплощалась в знаменитые архитектурные шедевры, а традиционное жилое пространство реформировалось лучшими архитекторами авангарда. Беньямин не нашел Революцию в Москве, но обнаружил небывалую концентрацию и интенсивность происходящих конструктивных трансформаций городской среды. Он не описал их ни с позиций функционализма, который считал уже пораженным, ни с позиций разрушения архитектуры старого мира. Беньямин обратился к иным, внеархитектурным свойствам московского пространства. Однако, он оставил глубокий анализ реформаций, происходивших в московской среде, которые были начаты авангардом и поддержаны новым режимом.

Эссе «Москва» позволяет глубже понять эстетику авангарда, ее истоки, развитие и конец, не смотря на то, что сам авангард и его архитектура исключены из поля зрения автора. Однако, гениальная способность «увидеть сущее» в самом пространстве города позволила мыслителю написать многогранную и глубокую картину Москвы.

Взаимодействие «нового человека» с пост-революционной реальностью и восприятие им нового жилого пространства, сформированного 1920-е гг. являются объектами анализа настоящей статьи.

В данном исследовании я анализирую процессы трансформации старого и формирования нового жилого пространства в 1920-е гг. Инициированные Октябрьской революцией и поддержанные авангардом, они с глубоким вниманием, восхищением и, одновременно, с предчувствием грядущего краха были описаны одним из величайших современников эпохи.