В силу того, что античная археология уходит корнями в историю собирательства произведений искусства, ранние научные исследования были сосредоточены на артефактах высокого художественного уровня в ущерб памятникам более скромных достоинств, изучением которых ученые пренебрегали. Характерный пример памятников такого рода — группа надгробий с нефигурной иконографией, так называемые стелы Тыквешского типа, известные по находкам в долине среднего течения реки Аксьос (Вардар) в Верхней Македонии. В основном изобразительном поле и на фронтоне стелы украшены своеобразными рельефами в виде вечнозеленых деревьев, имитирующих человеческие фигуры, а также в виде виноградной лозы, листьев плюща, розетт или сельскохозяйственных орудий (крюков для сбора винограда, кирок и др.). Датируются эти памятники широко — I–IV вв., но большая их часть относится ко II и III вв. Рассматривая изобразительные мотивы отдельно от эпитафий, вне целостного контекста, специалисты предлагали для иконографии Тыквешских стел совершенно различные толкования: от иконографических вариаций на темы кельтских верований или ее восточной интерпретации (основанной на мифахо Мэне, Аттисе и Кибеле) до ее происхождения из недр христианского гностицизма или манихейства.

Стоит заметить, что ни одного свидетельства в пользу таких интерпретаций не было обнаруженони в письменных источниках, ни среди археологических материалов. Датированные памятники убедительно подтверждают, что основания для сложения схематичного «наивного» стиля Тыквешских стел следует искать в особенностях местных каменистых пород (например, гнейсов, вулканического туфа,андезита), которые не поддаются полировке, что само по себе является датирующим признаком. Кроме того, эти стелы вырубались местными, не слишком искушенными в ремесле мастерами. Рассмотрение иконографических и композиционных решений в их целостности, с учетом всего комплекса образовавших это единство составляющих, включая такие его неотъемлемые части, как содержание эпитафии, социально-экономические обстоятельства, в которых создавались стелы, окружающая религиозная и культурная среда, — привело автора к заключению, что столь оригинальная,необычная иконография, характерная для местного населения, служила цели символической героизации (эпитет héros «героический, геройский» часто встречается в тексте эпитафий) не только самого усопшего, но и его предков.