В статье раскрывается проблема деавтономии как сущностной черты произведения искусства. В этом понятии фиксируется принципиальная «неавтономность» существования искусства, ситуативность действий, взаимозависимость контекстов, взаимопроникновение и взаимосвязь сред. Эта проблема приобретает всё большее значение в технологической реальности, как связывающей, так и разобщающей элементы мира, что находит своё отражение в искусстве и требует теоретического осмысления.

Воплощение объектов цифровой реальности в физической среде, как экранных образов, так и картин, инсталляций, скульптур и иных сложных объектов, требует обновлённого теоретического подхода. Становится очевидна взаимосвязь сложной экосистемы постоянной материальной трансформации объектов. Человек «делегировал» машинам многие способности, в том числе и «интеллект» — в нейросетях. Взгляд камеры уже не привязан к точке зрения субъекта. Это пристальный взгляд (gaze), но пристальный взгляд «объекта», который интериоризируется в нашу собственную субъективность, становясь нашим видением, настолько, что для поддержания этой системы больше не требуется никакого надзирателя. Это процесс становления постчеловеческого воображения.

В современной художественной практике подвергается сомнению человеческая «автономная способность к действию» или «agency», недостаточно точно передаваемая на русский язык как «агентность», поскольку при таком калькировании предполагается некое представительство, делегирование полномочий и т. д. Меняется угол зрения, ставится вопрос не о реалистичности действия, а о том, кто или что является его источником. Речь должна вестись не о представительстве и делегировании, а о субъектности нечеловеческого.

Постчеловеческое воображение основывается на телесности, имеющей опыт взаимодействия со складывающейся техногенной визуальностью и цифровой материальностью, когда опыт видения и мышления машин становится человеческим эстетическим опытом.