Под «эстетикой картины» применительно к театральному искусству понимается ори-ентация театральной мизансцены на конкретное или воображаемое живописное полотно, ориентация пластики и мимики актёра на произведения скульптуры или живописи, а также общий принцип живописного видения сцены и сценического действия. В XVIII в. «эстетике картины» в полной мере подчинено сочинение балетов и актёрское мастерство танцовщиков — советы подражать хорошей картине или статуе нередко звучат в записках балетмейстеров. Другая сторона взаимодействия театра и изобразительного искусства определена в труде П. Франкастеля как «материальный знак» —перенос на живописные полотна реквизита паралитургической драмы. Среди такого реквизита — облака из ваты, ткани, дерева, маскировавшие в священных представлениях театральные машины, позволявшие святым возноситься над землей или спускаться с небес. Мотив божества в облаках является наиболее очевидным и узнаваемым для понимания взаимосвязей живописи и театра в России XVIII в. В статье представлены примеры аллегорических полотен XVIII в., на которых облака обладают большим сходством с театральным реквизитом. В качестве прямой параллели живописного полотна и декоративного оформления балета рассмотрена картина Генриха Бухгольца «Аллегория побед русского флота в войне с Турцией 1768–1774 гг.» (1777, Государственный Эрмитаж), на которой, с большой степенью вероятности, запечатлён фрагмент сценографии балета «Новые аргонавты» (1770, хореограф Г. Анджолини).