ЛЯХОВА ЛИДИЯ ВЛАДИМИРОВНА (Государственный Эрмитаж, Российская Федерация). Изучение художественного фарфора как феномен «нового историзма»
LYDIA LIACKHOVA (The State Hermitage Museum, Russian Federation). The Study of Porcelain as a Phenomenon of “New Historicism”
В 2010 г. О. Кэвэно (Государственный университет Индианы) и М. Йонэн (Университет Миссури-Колумбия) впервые поставили вопрос о том, в какой мере изучение западноевропейского фарфора отвечает современным требованиям истории искусства и культурологи. Кэвэно и Йонэн констатировали, что большинство исследователей сознательно избегают постановки историко-культурных проблем, предпочитая оставаться в области чистой фактологии и знаточества. Американские ученые усматривают причину в том, что художественная ценность фарфора воспринимается как априорный факт, а это не стимулирует к выявлению исторической и культурной обусловленности данного факта.
Однако еще в конце 1970-х гг. появлялись работы другого плана, обозначившие основные перспективные направления в исследовании западноевропейского фарфора. Кэвэно и Йонэн обобщили и систематизировали накопленный опыт. Первое направление: изучение кросскультурной коммуникации, взаимодействия и взаимовлияния культур Запада и Востока. Когда в конце XIV века в Европе появились китайские фарфоровые изделия, европейцы сочли этот рафинированный материал квинтэссенцией восточной мудрости. Первая в Европе Мейсенская фарфоровая мануфактура была основана в 1710 г. Запад воспринял открытие в Саксонии фарфоровой рецептуры как разгадку одной из величайших тайн Востока. Европе был необходим сотворенный ею восточный мираж, чтобы иметь возможность на его фоне различить свое собственное культурное своеобразие.
Второе направление — это обращение к тому факту, что фарфор (и восточный, и западный), интегрируясь как в репрезентативное бытие правящих элит, так и в повседневную жизнь среднего класса, формировал новые культурные предпочтения и новые поведенческие образцы. Изыскания в этой области укладываются в рамки концепции «потребления культуры».
Кэвэно и Йонэн не задавались целью представить исчерпывающий историографический обзор всего корпуса научной литературы о западноевропейском фарфоре, и ее проблематики. Круг упомянутых авторов ограничен в основном американскими учеными. Между тем современные европейские исследования имеют в сравнении с американскими значимую особенность: анализ художественных произведений, как правило, сочетается с рассказом об их создателях, заказчиках, коллекционерах. Американская история западноевропейского фарфора имперсональна, европейская, напротив, намеренно персонифицирована. С. Виттвер, например, обращается к фигуре основателя Мейсенской мануфактуры, саксонского курфюрста Августа Сильного (2000). К. Хантшманн представляет баварского скульптора А. Бустелли как создателя барочного Gesamtkunstwerk (2004). У. Пич подвергает анализу творческий метод живописца по фарфору А. Лёвенфинка (2014). Эти работы определяют смысловые приоритеты современных европейских научных изысканий.
Представляется, что направление в целом следует обозначить как «новый историзм». В рамках этой концепции изучаемые произведения связываются с предшествующими и последующими образцами, сравниваются с примерами из других сфер искусства и трактуются как воплощение идей их создателей и заказчиков. Название «новый историзм» возникло в американских университетских кругах в начале 1990-х гг. Этот научный дискурс развивался на кафедрах английской литературы. История искусства и культурология в данном случае следуют за филологией в своих попытках «разомкнуть» границы произведений.
Исследования российских историков искусства, занимающихся как западноевропейским, так и русским фарфором (И. Багдасаровой, М. Бубчиковой, Я. Виленского, Л. Ляховой, Н. Сиповской), также следует рассматривать как феномен «нового историзма». Их работы раскрывают перед гуманитарным сообществом широкие научные перспективы.
западноевропейский фарфор, историография, история искусства, культурология, новый историзм
Western European porcelain, historiography, art history, cultural studies, new historicism