Махо Ольга Георгиевна
Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербургский государственный институт кино и телевидения, Россия
Образы муз появляются в искусстве Ренессанса в середине XV столетия, очевидно как одно из свидетельств взаимодействия культуры Возрождения с античной культурой. Эти образы присутствуют в таких значительных ансамблях, как циклы живописных композиций для студиоло Лионелло д’Эсте во дворце Бельфьоре или связанного со студиоло Федерико да Монтефельтро в урбинском Палаццо Дукале маленьком святилище муз. В произведениях мастеров кватроченто они наполняются многогранным аллегорическим смыслом, сопрягающим античную составляющую со средневековой, в результате чего рождается новое качество.
В самом конце XV столетия на смену сериям отдельных изображений приходит многофигурная композиция с многогранно разработанной программой — таков «Парнас» Андреа Мантеньи для студиоло Изабеллы д’Эсте в Мантуе. Можно сказать, что своей вершины развитие темы достигает во фреске Рафаэля «Парнас» для Станцы делла Сеньятура Ватиканского дворца, где рождается парадигма абсолютной гармонии.
В живописи классицизма XVII в., в произведениях Никола Пуссена, например, и неоклассицизма XVIII столетия, как у Антона Рафаэля Менгса, образы муз продолжают развиваться под несомненным ренессансным влиянием. Однако в сравнении с программной насыщенностью, характерной для эпохи Возрождения, они постепенно теряют свою индивидуализированность и полисемантичность, становясь более однопланово знаковыми.