Рыков Анатолий Владимирович
СПбГУ, РФ
В последнее время западная наука проявляет особый интерес к примерам конвергенции
«революционных», «авангардных» и антимодернистских, радикально-консервативных направлений в современном искусстве и политике. Двойственное отношение авангарда к современности и теориям прогресса, обусловленное нацеленностью его адептов на поиски радикально иного, нечеловеческого («абстрактного», «внесоциального») измерения культуры, способствовало распространению теорий регенерации (жанра «воспоминаний о будущем») и запустило работу модернистской машины времени, ставшей (как показала политическая история ХХ века) не только машиной желания, но и машиной террора. От Уильяма Блейка до Йозефа Бойса, от Великой французской революции до тоталитарных движений ХХ века, теории регенерации оказывали существенное влияние на различные сферы общественного сознания, включая в свою орбиту крупнейших философов и теоретиков модернизма (Бодлер, Вагнер, Ницше, Бергсон, Сорель, Маринетти и др.), выдающихся представителей современного искусства (Гоген, Нольде, Уиндем Льюис, Пикассо, Ле Фоконье, Глез и др.).
«Сакральные» составляющие тоталитаризма, лежавший в его основе «Эрос невозможного», весеннее чувство влюбленности в вечно обновляющийся мир, предполагали возвращение к некоему истоку, временную дистанцию, необходимую для эстетизации и мифологизации настоящего. Аналогичные «машины желания» работали в фовизме, экспрессионизме, кубизме, футуризме, абстракционизме, в теории русского и западного авангарда. Образы античности в этом контексте становились частью разнообразных мифологий, находившихся на пересечении рационалистических и виталистских систем мышления, теорий социальной и художественной регенерации.
Contemporary Western science pays special attention to the examples of convergence of revolutionary, avant-garde and anti-Modernist, radical-conservative trends in Modern art and politics. Ambivalent attitude of the avant-garde towards modernity and theories of progress (determined by the inclination of the avant-garde representatives for the search of the radical Other, unhuman, abstract and unsocial dimension of culture) promoted the spread of the theories of regeneration (genre «memories of the future) and launched the Modernist Time Machine, which became (as the political history of the 20th century demonstrated) the desiring as well as the terror machine. From William Blake to Joseph Beuys, from the French Revolution to the totalitarian movements of the 20th century, theories of regeneration influenced to a large extent different spheres of social conscience, involving in its orbit the prominent philosophers and theorists of Modernism (Baudelaire, Wagner, Nietzsche, Bergson, Sorel, Marinetti etc.), eminent representatives of Modern art (Gauguin, Nolde, Wyndham Lewis, Picasso, Le Fauconnier, Gleizes etc).
«Sacral» components of totalitarianism, its underlying «Eros of the Impossible» and spring feeling of falling in love with the eternally changing world, implied the return to the origins, temporal distance, necessary for the aestheticization and mythologizing of the modernity. Analogous desiring machines were working in Fauvism, Expressionism, Cubism, Futurism, Abstractionism, in the theory of Russian and Western avant-garde. Images of antiquity in this context were transformed into the components of diverse mythologies at the intersection of rationalistic and vitalistic systems of thinking, theories of social and artistic regeneration.