ДУБРОВСКАЯ ДИНАРА ВИКТОРОВНА (Институт Востоковедения РАН, Российская Федерация). Обретение Джузеппе Кастильоне: Лан Шинин (1688–1766) возвращается в Италию
DINARA DUBROVSKAYA (Institute of Oriental Studies of the Russian Academy of Sciences, Russian Federation). The Return of Giuseppe Castiglione: Lang Shining (1688–1766) Becomes an Italian Artist Again
Признанный лидер европейских художников и архитекторов при дворе маньчжурских правителей Китая XVIII в. итальянский художник-иезуит Джузеппе Кастильоне приобрел широкую известность среди искусствоведов — и позже среди ценителей китайской живописи — лишь в послевоенное время. Это с одной стороны закономерно, а с другой парадоксально. Закономерно, потому что молодой барочный мастер, отбывший в Срединное Государство «по линии» ордена иезуитов, назад не вернулся (в соответствии с официальной установкой относительно пребывания и работы иезуитов в Китае) и исчез из поля зрения европейского искусствознания. Парадоксально же то, что Кастильоне, безусловно, не потерявшийся в архивах ордена (как все иезуиты, он писал в Рим, будучи же светским братом, достигшим высокого ранга на службе у трех маньчжурских императоров, после смерти был удостоен обширного латинского некролога), не был активно известен в Европе своим творчеством. Говоря о закономерности и парадоксальности, мы имеем в виду лишь упоминание и/или признание Кастильоне как мастера, служившего при пекинском дворе.
Отдельный вопрос – сведение воедино уже трех векторов, где третьей и основополагающей составляющей проблемы становится собственно живопись и графика художника. Кто знал о том, что автором рисунков для серии гравюр о «Завоевании Западного края» был Кастильоне? Кто видел его стенное панно «Мирное послание весны», выполненное вместе с Цзинь Тяньбяо для кабинета императора Цяньлуна в Запретном городе? И, наконец, когда европейцы впервые встретились с работами Лан Шинина и поняли, что Лан Шинин – это Кастильоне? В этом китайском саду расходящихся дорожек есть несколько магистральных аллей, среди которых проблема атрибуции работ мастера далеко не самая незаметная. Можно уверенно предположить, что идентификация Лан Шинин – Кастильоне произошла в Китае раньше, чем в Европе. Придворные архивы сохранили императорские заказы, где было четко расписано, какой художник выполняет какую часть работы; китайская придворная художественная линия никогда не забывала факт привнесения Кастильоне и его соратниками новых европейских веяний, инициированных и поддержанных императорами-маньчжурами.
Корпус специальных работ, посвященных Кастильоне, относительно невелик. До сих пор не проводилось ни одного специального исследования, фокусирующегося на истории изучения его наследия: исследователи брались либо за каталогизацию работ, как супруги Сесиль и Мишель Бердли, либо за отдельные аспекты его обширного творчества. Долгое время бытовало представление о том, что первым имя Лан Шинина как Кастильоне в науку в 1940 г. ввел Роберт Лор в работе «Giuseppe Castiglione (1688–1766) pittore di corte di Ch’ien-Lun, imperatore della Cina (Rome, 1940)», однако данные каталога Международной выставки китайского искусства, прошедшей в лондонской Академии художеств в 1935 г. показывают, что идентификация Лан Шинин = Джузеппе Кастильоне к тому времени уже была сделана, и, судя по всему, за это стоит благодарить китайскую сторону, предоставившую к выставке данные о художниках.
Таким образом, доклад будет посвящен пошаговому выяснению обстоятельств возвращения имени и наследия Джузеппе Кастильоне европейской истории искусства, начиная с архивов ордена иезуитов, через каталог лондонской выставки и, наконец, до первопроходческой работы Лора, от которой мы можем отсчитывать начало изучения творчества итало-китайского мастера в ХХ–ХХI вв.
Джузеппе Кастильоне, историография, художники-иезуиты, иезуиты в Китае, Лан Шинин
Giuseppe Castiglione, historiography, Jesuit painters, Jesuits in China, Lang Shining