ПАНТЕЛЕЕВ АЛЕКСЕЙ ДМИТРИЕВИЧ (Санкт-Петербургский государственный университет, Российская Федерация). О проблеме изображения распятия в языческом и раннехристианском искусстве (II–IV вв.)
ALEKSEY PANTELEEV (Saint Petersburg State University, Russian Federation). On the Problem of the Image of the Crucifixion in Pagan and Early Christian art (2nd–4th Centuries)
Частым сюжетом для памятников римского искусства позднереспубликанского и императорского времени — мозаик, фресок, керамики — оказываются изображения казней, как правило, damnatio ad bestias, но встречаются и другие виды, в частности, распятие (напр., фреска из т.н. могилы Ариети, Рим, III–I вв. до н.э.). Позже эти сюжеты были восприняты христианской иконографией, но с неожиданной избирательностью в самых неожиданных моментах.
Историков раннего христианства и раннехристианского искусства часто ставит в тупик отсутствие в первые века изображений распятия — важнейшего события евангельской истории. Помимо нескольких гемм, вероятно IV в., и антихристианского граффито-карикатуры II в., найденного в Риме, самые ранние известные изображения распятого Иисуса датируются началом V столетия и чрезвычайно редки до VII в. Это римская базилика св. Сабины (ок. 430 г.), реликварий из слоновой кости из Британского музея (420–430 гг.), сирийская рукопись Евангелий с миниатюрами (ок. 586 г.) и ампула пилигримов из Святой Земли (VI в.). Некоторые из этих памятников носят интимный характер, но другие — вполне публичный. Если к этому добавить такую же редкость сцен Рождества, то возникает любопытная картина того, как в литургических текстах прославляется Иисус, рожденный Девой Марией и распятый при Понтии Пилате, без особых упоминаний о Его жизни, а искусство двигалось в противоположном направлении, концентрируясь на исцелениях, чудесах и других событиях евангельской истории. Дело дошло до того, что некоторые историки, опираясь на данные изобразительной традиции, заявили о том, что в вере «обычных христиан» распятие занимало далеко не главное место (Syndicus 1962).
В настоящее время предложено несколько вариантов объяснения этого феномена. Первая группа ученых полагает, что христиане воздерживались от изображения столь ужасной смерти Спасителя, концентрируясь на Его воскрешении. Наглядность казни подрывала бы эту священную тайну (Syndicus 1962; Milburn, 1988). Схожая версия сводилась к тому, что художники не хотели изображать таинство Крестной смерти и выставлять его на всеобщее обозрение (Grabar, 1968; Murray, 1977). Еще одна гипотеза указывает на позорный характер казни cruciatio. Критики новой религии утверждали, что христиане «почитают бесславное древо креста: значит, они имеют алтари приличные злодеям и разбойникам, и почитают то, чего сами заслуживают» (Min. Fel. Oct., 9, 4). Церковные писатели опровергали эти обвинения, и было бы странно ожидать, чтобы христиане открыто демонстрировали орудие постыдной казни во времена преследований и раздающейся со всех сторон критики: вряд ли это могло укрепить их позицию (Shepherd 1980). Наконец, некоторые ученые решают эту проблему, исходя из догматики. Первый вариант ответа сводится к тому, что раннехристианские художники часто принадлежали к неортодоксальным группам, отрицавшим воплощение Христа и ценность всех событий Его земной жизни (Tinsley 1972); второй — что в фокусе «народной христологии» находился Христос-Учитель и Исцелитель, а распятие ставило слишком сложные и острые для того времени вопросы о соотношении природ во Христе (Snyder 1985).
Во многом аргументы этих ученых предполагают несовместимость между раннехристианским искусством и его интеллектуальным контекстом. В нашем докладе мы покажем, что это противоречие является во многом надуманным, а ключом к решению этой проблемы является формирующийся во II–III вв. культ святых, который с imitatio Christi служил способом размышлений о смерти и обретении нетленного венца для верующих и их визуализации.
Римская империя, изображения казней, распятие, раннее христианство
Roman Empire, images of executions, crucifixion, Early Christianity