Зашляпин Борис Дмитриевич
СПбГУ, РФ
Среди находок, обнаруженных в 1840 г. во время раскопок на территории этрусского города Цере (совр. Черветери), в группе статуй и рельефов, датированных I в. н.э. , был найден фрагмент мраморного рельефа (78x75x15 см) с изображением четырех фигур – обнаженного мужчины с веслом, сидящей на троне женщины с цветком или птицей и парящим
над ней купидоном, а также бородатого мужчины в тоге со свитком в руке. Этот памятник вызвал в середине XIX столетия большой интерес ученых и продолжал привлекать внимание на протяжении XX в.
В виду плохой сохранности плиты он породил множество вопросов. Во-первых, до настоящего времени остается непонятным первоначальное назначение памятника: представляет ли он собою часть алтаря, четырехстороннего трона или постамента статуи. Мнения
исследователей относительно датировки и интерпретации рельефа разделились. Одни считают его произведением, исполненным в годы правления Клавдия (41–54 гг.) и видят в нем часть трона статуи императора в образе Юпитера Капитолийского, вместе с которым плита
была найдена и ныне экспонируется в Григорианском музее светского искусства (ранее – собрание Латеранского музея). Сторонники другой точки зрения, предложенной в XX в., видят в рельефе часть постамента статуи Октавиана Августа и предлагают соответствующую датировку – около 10 г. до н.э. Помимо несовпадения мнений относительно даты рельефа, существует
также проблема иконографии и интерпретации трех изображённых на нём аллегорических фигур. Ключом к их расшифровке могли бы послужить имеющиеся под ними надписи, однако, начало строки, относящейся к центральному персонажу, не сохранилось, что внесло путаницу в понимание смысла изображения в целом. Несомненно одно: эти фигуры – аллегории трех из двенадцати городов этрусского Союза, созданного в конце VII в. до н.э.
Представляется важным понять иконографию фигур и выяснить, какая в действительности между ними существует взаимосвязь. Поскольку рельеф мог относиться к скульптурному оформлению отдельной статуи (императора Августа или Клавдия) и, соответственно, должен был пояснять ее содержание, необходимо установить, связаны ли рельефные изображения с деяниями того или другого Цезаря. Не в последнюю очередь следует также поместить памятник в историко-культурный и традиционный контекст бытования аллегорических сюжетов в официальном искусстве императорского Рима. Отметим, что рассматриваемый памятник никогда не освещался в отечественной историографии (на русском языке он
упомянут лишь в опубликованном в 2006 году переводе работы Э. Макнамара, посвященной быту, религии и культуре этрусков) и, следовательно, должен быть подробно исследован и введен в научный оборот.
A fragment of marble relief (78x75x15 cm) was found in 1840 during the excavations of the theatre in the ancient Etruscan city of Caere (the modern Cerveteri). It has four images – a nude man, holding an oar, an enthroned woman with a flower or a bird and Cupid above her, and a bearded man draped in toga with veiled head, holding a scroll in his hand. From mid-19th century the monument keeps causing scholars’ great interest.
Due to its poor preservation, the relief has provoked a lot of questions. First of all, its use remains incomprehensible: is it a fragment of an altar, or, perhaps, a fragment of a four-sided throne, or a base of a statue? Opinions on the relief ’s dating and its interpretation have divided. Some scholars are about to date it to the reign of the emperor Claudius (41–54 CE), and suppose it to be a
fragment of his statue’s throne, he himself being presented as Jupiter Capitolinus. It should be noted that the slab and the sculpture were found and are still exhibited together in the Gregorian Profane Museum (earlier — collection of the Lateran Museum). Another opinion, proposed in the 20th century,
treats the relief as a pedestal fragment of the Emperor Octavian Augustus’s statue, which can be dated back to ca. 10 BCE. There is one more problem that originates from the difficulty of iconography and interpretation of the three allegorical figures. Inscriptions placed under each of them could be a clue to the plot, if not for the damage at the beginning of the central one. Undoubtedly,
these characters are the allegories of three cities of the Etruscan League, created in the late 7th century BCE.
Now an attempt to explain interrelation between the semantics of the figures and their iconography seem to be an essential research task. Most likely, the relief was a statue’s (of the emperor Claudius or Augustus) decorative part, and so far was assigned to support its main idea. From this it follows that the allegorical plot should be connected with res gestae of a certain Caesar. The relief should be also placed into a certain historical, cultural and traditional context of using allegoric images in official art of Imperial Rome. The last, but not the least is the fact that the item is almost unknown to Russian reader, and was mentioned only once, in 2006, in the translation of Ellen McNamara’s work on Etruscans’ religion, daily life and culture. Therefore, the considered relief must be studied in details and introduced to Russian speakers and put into scholarly circulation.